Специальный корреспондент журнала «Роллинг Стоун» Shawn Perry:Интервью с гитаристом Стивом Хау

Не будет преувеличением сказать, что гитарист Стив Хау в мире музыки занимает отдельное, ему одному отведенное место. В течение тридцати лет этот 55-летний уроженец Лондона пестует свой неповторимый стиль гитарной техники с пристрастием и одержимостью, присущей настоящему виртуозу. Его неповторимое членство в группе Yes снабдило его карт-бланшем в сфере изучения звуковых фактур, что в конце концов вылилось в ряд крайне амбициозных проектов в мире музыкального творчества, оставив за бортом царственной каравеллы искусства многих из тех, кто в свое время шел с ним вровень. В 70х Хау записал два вдохновенных сольных альбома, которые с изрядной степенью достоверности иллюстрируют его гитарное мастерство. В 1980, когда распались Yes, Стив Хау продолжал добиваться коммерческого успеха даже в большей степени, чем раньше, выступив в роли соучредителя таких музыкальных проектов, как Asia и GTR. И даже несмотря на то, что в 80х Yes воссоединились без него и добились мультиплатинового успеха, было совершенно очевидно, что к исходу десятилетия обе стороны тяготеют к временам помпезности и артистической претенциозности. В 1989г. Хау работал с Джоном Адерсоном, Риком Вейкманом и Биллом Бруфордом (все они участники группы Yes) и записал с ними альбом. Двумя годами позже Андерсон, Вейкман, Хау и Бруфорд объединили свои усилия с другими питомцами группы Yes на предмет записи полноценного объединительного альбома и гастрольных туров. При этом альбом был назван подходящим для этого случая словом Union. После этого Хау начинает выдающуюся сольную карьеру, вылившуюся в дюжину альбомов. Это, однако, не мешает ему снова возвратиться в Yes в середине 90х и поработать с группой, участником которой он был с самого начала. Но даже в условиях, когда группа Yes отнимает у него массу времени, сольные проекты Хау не утрачивают своей интенсивности. Последней его сольной работой является альбом Skyline – неагрессивная, лаконичная коллекция вещей, застающих этого удивительного гитариста в расцвете музыкальных сил, где ему аккомпанирует один-единственный музыкант «со стороны» – клавишник и перкуссионист Пол Сутин.
Шон Перри, взявший интервью у Хау, считает себя ярым преверженцем прогрессивного рока, поэтому ему было невероятно интересно переговорить с человеком, являвшимся огромной составной частью стиля группы Yes с эпохи 70х (не говоря уже о его невероятном воздействии на стилистику гитарной музыки как таковой в целом). Интервью, приводимое ниже, имело место в январе сего, т.е. 2003, года. В тот же день после интервью с Хау, Шон Перри посетил шоу в г.Анахейм (штат Калифорния), где проходило мероприятие в рамках NAMM (Национальная Ассоциация музыкальных предпринимателей) и буквально столкнулся с басистом группы Yes Крисом Сквайром, которому рассказал, что только что переговорил по проводам со Стивом Хау. Два парня из группы Yes в один день – это больше, чем можно себе вообразить, если вы настоящий поклонник прогрока!
* * *
В прошлом году я дважды побывал на концертах группы Yes, проходивших в Лос-Анжелесе, в здании университетского амфитеатра. Прослушав же Ваш альбом Skyline,я был поражен той стилистической сбалансированностью, которую Вы поддерживаете в своих работах. Скажите, Вы сознательно стремитесь отмежеваться от Yes, работая над сольным проектом, таким как Skyline, или же это нечто такое, что как бы естественным образом вытекает из под Ваших пальцев?

Я - гитарист группы Yes, и на моей совести определенный процент общего саунда этой группы. Но когда я не работаю с Yes, у меня гораздо большая свобода выбора. В качестве соло-гитариста я могу сделать такие альбомы, как Natural Timbre (2001), который является исключительно акустическим. У меня есть возможность записывать собственные рок-альбомы типа Turbulence (1991) или Quantum Guitar (1998). То есть у меня широкий выбор. По опыту двух первых альбомов, сделанных мною для фирмы Atlantic, я убедился в том, что могу делать всё, что хочу, причем в рамках одного альбома. Я обожаю экспериментировать, работая над проектами, где происходит смешение времен и стилей. Я ищу – не то, чтобы речь шла об отчаянном поиске чего-то вообще, - а просто я пробую себя в других стилях вместо того, чтобы представлять аудитории что-то вроде The Grand Scheme Of Things (1993), где происходит смешение разных видов фактур.
Альбом Skyline был для меня великолепной возможностью совершить путешествие туда, где раньше я никогда не бывал. Этот альбом в значительной степени сдержанный и созерцательный. На всем альбоме только один фрагмент, где на одном из трэков звучит фузованная гитара, а вся оставшаяся часть альбома представляет собой одну общую и очень определенную идею музыкального звучания – в данном случае речь идет об облаках.

Вы играете на многих и очень разных гитарах, иногда даже на каких-то экзотических инструментах, вкрапляемых в общую звуковую ткань. И, насколько я понимаю, при этом Вы в какой-то мере делаете чисто импровизационную музыку. Скажите, а когда Вы еще только задумываете вещь, Вы уже предполагаете использовать все эти инструменты, чтобы добиться определенного звучания?
Только отчасти. У меня могут возникать идеи звука, но после этого я начинаю копошиться в трэке и расставляю всё по своим местам, что-то отсеиваю, и в какой-то степени переосмысливаю всё это. Я поступаю так в тех случаях, когда мне нужно решить более конкретно, какие именно звуки я хочу получить в каждом отдельном случае или какую конкретно гитару я буду использовать на той или иной вещи. Все эти моменты и возможности возникают сами собой по ходу дела. Именно так обстояло дело с альбомом Skyline, где ряд тем я обыгрываю на моей любимой гитаре чистым звуком – это то, что я люблю делать более всего. Я обожаю этот очень и очень чистый звук. Такой звук присутствует на подавляющем большинстве трэков. Всё это я смешиваю с техникой слайдовой гитары и 12-стрункой – это мои основные солирующие инструменты, на которых я сейчас играю…, т.е. главным образом так записываются все нестандартные вещи, а также те, где присутствует стилистика испанской гитары или акустика в чистом виде. Однако же в немалой степени я использую чёсовую и штриховую техники подачи аккордов, что лично для меня является гораздо более тонким стилем музицирования, нежели это обычно делается другими исполнителями.

На протяжении минувших лет Вы сотрудничали с изрядным числом музыкантов. Среди них были, кроме прочих, такие барабанщики мирового класса, как Билл Бруфорд, Карл Палмер, Алэн Уайт и Ваш сын Дилан. Перкуссионная сторона альбома Skyline в немалой степени окрашена присутствием на нем Пола Сутина, который, как таковой, по сути, и вовсе не является исполнителем на ударных.
Прежде всего он клавишник, и с ним вместе мы сделали несколько альбомов. В частности, я сотрудничал с ним на альбоме, который называется Serephim (1988г.) и еще на альбоме Voyagers (1995г.). Он также кое-что сделал и на альбмое Skyline. Вполне понятно, что на тех четырех трэках, в которых он не проучаствовал, всё сделал я. Есть трэки, которые Пол написал совместно со мной. Четыре вещи написаны мной, и я там играю всего понемножку – на "Small Acts Of Human Kindness" я играю клавишные партии, кое-что я лично изобразил на вещах, написанных мной – это такие вещи, как "Resonance," "Simplification" и "The Anchor." Это абсолютно другой стиль, где не так много перкуссии, как это имеет место на альбоме Magnification (2001г.), который получился так классно. Мне захотелось слегка подразвлечься, и я написал вещицу "Simplification" – в антитезу к "Magnification." Именно в этом главная суть этого трэка – противопоставление, основанное на том, что всё на альбоме исполняет один человек.

Забавно, что Вы говорите об этом, ибо когда я услышал "Simplification," я подумал, что они вызывают в памяти стилистику Вашей музыки на "Gates Of Delirium."

О, да… милые, простые мелодии. Я изначально не вознамеривался исполнять "Gates" на гитаре steel, однако когда я услышал, как поет Джон, мне вдруг захотелось сделать это. Так что сначала я исполнил ее на обычной гитаре, а затем переиграл на педал-стил – она просто просится в эту вещь (смеется).

Как Вы находите названия для инструменталок, которые частично представлены на Вашем альбоме?
На самом деле, в этом есть момент увеселения. Мне очень нравится придумывать названия. Некоторые вещи меня вдохновляют на это сами, когда прослушивание материала порождает ясность образной картинки. Приведу пример: возьмем вещь "Camera Obscura," которую я сделал с Полем. У меня не было для нее названия, и вместо названия она некоторое время имела просто цифровое обозначение – что-то типа Сюиты № 3 или вроде этого. Мы стали перебрасываться разными идеями на этот счет, и, кажется, у этой вещи появилось какое-то промежуточное, временное наименование. Однажды я оказался с дочерью в Бристоле, где мы совершали обход этого здания, и тут она мне заявляет: «Знаешь, что это такое?» «Нет,» – говорю я ей. «Это называется Камера Обскура, т.е. викторианское место кругового обзора. Достаточно просто войти в это здание и посмотреть вниз на этот круглый отражатель, с помощью которого можно обозреть весь периметр вокруг тебя, когда стоишь в центре. Это очень забавная штука”.

Некоторые вещи обретают название уже после того, как случится нечто, дающее толчок воображению. В этом случае ты дописываешь вещь, дорабатываешь ее структурно, обращаешь внимание на отдельные вещи и говоришь: «О, это неплохая идея для данной вещи». Это большая удача, когда вас посещает конкретная идея, и вы вдруг имеете возможность совместить воедино два этих аспекта (саму вещь и случайно возникшую задумку). Этот путь к нахождению особого образа песни самый простой. Бывает, что особое ощущение вещи приходит через достаточно продолжительное время. Песня "Moon Song" ждала своего часа безумно долго. Мы пробовали назвать ее то «Ангелом», то «Дьяволом» или что-то в этом роде (смеется), но эти варианты мне не нравились. Большинство названий бывают подчеркнуто простоватыми, но именно они могут оказаться наиболее подходящими для этих вещей. Вот такое название, как "Shifting Sands," как бы идеально отражает замысел песни. Мне доставляет удовольствие «жонглировать» названиями песен, изощряясь в их придумывании, но иногда надо выдать что-то очень конкретное, одно-единственное. У нас был случай, когда нам пришлось изменить название в последнюю минуту – так было с песней "The Anchor." Я никак не мог придумать, как ее назвать. То же приключилось с песней "Simplification."
Название альбома было навеяно мне моей фотографией, ибо я чувствовал, что этот альбом не имеет заглавной вещи. Мы могли, в принципе, назвать альбом "Small Acts Of Human Kindness", но мне подумалось, что будет лучше «запаковать» альбом в идею песни Skyline. Некоторое время рабочим названием альбома служило название "Secret Arrow", но в этой связи у меня не выстраивался зрительный ряд всего замысла в целом, т.е. я не видел этой «тайной стрелы»…

Говоря описательно о Skyline, Вы стали бы утверждать, что такие вещи, как стиль ''new age'' или ''smooth jazz'' для Вас являются отталкивающими?
Для меня абсолютно неважно, как люди это называют. Если эти термины в данном случае окажутся наиболее подходящими, то я их не воспринимаю отрицательно. При этом я даже не задумываюсь о том, что эти стили в музыке воспринимаются именно так, а не иначе. В каком-то смысле Нью Эйдж пережил трудные времена, когда этот стиль не был очень интересным (смеется). Именно поэтому все вокруг были не в восторге от такого рода дисков. Ни то что бы все воспринимали это как отврат, а просто народ переставал их слушать, если в течение битого часа в этой музыке не происходило ничего интересного. В то же время в этой музыке была своя привлекательность. Меня же, как слушателя, вообще иссушает то обстоятельство, что вообще музыка движется в сторону упрощения. Всё это восходит к эпохе средневековья, а то и раньше, т.е. ко времени, когда музыка представляла из себя одну-единственную ноту. В 6м веке, а может быть в 4м, никому и в голову не приходило изменить эту одну ноту. Одной ноты было достаточно, и вся музыка была монотонная. Поразительно, до какой степени музыка продвигалась в сторону усложнения. Однако в то же время сегодня люди кроме всего прочего начинают воспринимать красоту в простоте. Это и григорианское пение, и ранняя народная испанская музыка, в которой голоса просто великолепны и мелодичны, но всё это сделано достаточно просто, т.к. всё это делалось во времена, на сотни лет удаленные от эпохи Стравинского. Тогда существовал настоящий страх, боязнь изменить даже одну ноту. Постепенно, начиная с 4го века, люди начинали отходить от монотонной схемы и пришли к средневековому мелодизму. Этот процесс был по-настоящему поразительным – мы могли бы целый час говорить только об этом и ни о чем другом.

Прослушав амбиентный по звуку альбом Skyline, я поймал себя на мысли, что Вы доселе еще ни разу не проделали никакой работы в плане саундтрэков…
Большинство музыкантов покривят душой, если скажут, что не хотят сделать музыку к фильму. Я люблю кинематограф, мне импонирует идея музыки, призванной качественно улучшить саму идею фильма. Музыка и картина идут рука об руку. Яi к этому имею некоторое отношение. Мой брат, который живет в Австралии, работает там кинорежиссером. Так что я имею к этому некоторое касательство. Я много думал о том, что это надо сделать, т.е. сяду где-нибудь в сторонке и буду ждать, пока мне не предложат написать музыку для кино. Я буду продолжать делать свою музыку и надеюсь, что покажу ее кому-нибудь из моих издателей, которые, быть может, захотят что-то мне предложить. Я знаю, что есть такая возможность, когда тебе поручают работу над фильмом. Есть немало людей, которые могут ознакомиться с моими сольными альбомами и что-то в них для себя увидеть. Но кроме этого я еще гастролирую с группой Yes и не уверен, что у меня слишком много свободного времени. Однажды я уже почти договорился о сотрудничестве с одним телесериалом (не буду его называть…), но я как-то понял, что из этого ничего не выйдет и не смог найти в этом проекте своего подобающего места. Мне просто не понравилось, что от меня требовали строгой производительности, согласно которой я должен был каждую неделю приходить с готовым материалом (мне бы ваши проблемы – зам.пер.). Мне это показалось, что здесь проглядывает неприемлемая для меня обязаловка. В результате мне пришлось отказаться от этого проекта. Не скажу, чтобы эта история оставила во мне горький привкус – всё зависит от конкретной ситуации. Мне бы хотелось работать с блистательным режиссером, который стремится к тому, чтобы музыка ярко выражала видеоряд картины. Несомненно, гитара – это очень мощный и выразительный инструмент. Это можно ощутить в мастерстве такого музыканта, как Джерри Дуглас, он играет на гитаре добро. Он потрясающий исполнитель. Он играет поразительно, его техника выд

Конечно, не могу не согласиться, что Ваша музыка в высшей степени кинематографична. Когда я прослушивал Ваш сольный материал, у меня создалось впечатление, что Вы как бы не сосредоточены на каком-то одном конкретном стиле в музыке. Вы находитесь в состоянии свободного эксперимента, и, насколько я могу судить, это дает Вам возможность самореализоваться в этом. Вы согласитесь с тем, что к работе над каждым альбомом Вы подходите с особых позиций и с особыми намерениями?
На самом деле для меня это имеет определенный смысл. Это своего рода эксперимент, по правилам которого я записываю новый альбом, при работе над которым я целиком отдаю себя именно этому, конкретному стилю музыки и этой стилистике. И мне очень нравится делать это. Но так или иначе это ведет меня к чему абсолютно конкретному, пусть даже пока еще неведомому для меня. В конечном счете, мне хотелось бы иметь свою собственную группу (о, как я понимаю тебя – зам.пер.). В этом случае я мог бы посмотреть на весь репертуар и сказать: «Я сыграю вот это и это». Это позволило бы мне привнести и отразить чисто ансамблевое звучание альбома, что дало бы мне возможность выразить свой собственный подход к тому, как я предпочитаю работать с группой. Не хочу сказать, что это будет в точности так, как мы работали в этом плане с группой Yes, хотя бы потому, что группа Asia не была механическим повторением группы Yes в период моего в ней участия. Скорее всего группа, где лидером Стив Хау, была бы чем-то совсем другим. Сейчас я готов именно к чему-то такому. Это было бы чем-то таким, где предполагалось бы сольное лидерство Стива Хау. Играть сольные концерты и записывать альбомы, где всё я играю сам, - это выражение моих личных устремлений в музыке. В то же время я всё больше склоняюсь к идее создания своей собстенной группы. Только тогда я смогу оценить, что значит на самом деле исполнять музыку, которая заключена в концепции моих альбомов. Я приду к этому либо в этом году, либо несколько позже, но это именно то, к чему я сейчас иду.

Меня поражает тот факт, что у Вас находится время для записи сольных альбомов, учитывая напряженный график работы с группой Yes. У Вас есть планы отыграть гастрольный тур в рамках продвижения материала, собранного на альбоме Skyline?
Да, я собираюсь сделать это. Не хочу прямо сейчас заявить, когда это случится, но я это планирую. Для этого у меня имеется сейчас возможность до начала концертного тура группы Yes. Я даже замышляю предпринять мировую гастроль. У меня имеется возможность поехать в любую страну мира по своему желанию. Я могу поехать с концертами в Японию, Австралию, некоторые страны в Европе, но первым делом я собираюсь посетить Америку. К тому же я рассматриваю возможность отыграть сольный концерт, в одиночку, чтобы это было ни на что не похоже. А может придется от этого отказаться и попытаться собрать собственную группу для исполнения ряда сольных вещей. Мне хочется подчеркнуть роковую, электрическую сторону концерта, а в одиночку много тут, как известно, не сделаешь. В этом смысле акустическое выступление гораздо в большей степени подходит для сольного перфоманса. Я хочу тем самым сказать, что могу исполнять кое-что из электрического репертуара самостоятельно, но это мне представляется достаточно нелегким делом. Представив всё это в таком свете я хочу заметить, что еще остается немало деталей, по которым я в полной степени пока еще не определился. В этом смысле можно сказать, что пока у меня нет сколько-нибудь конкретных планов.


Хочу задать Вам несколько вопросов касательно группы Yes, если позволите. Во-первых, каково это для Вас работать в группе, в которую снова вернулся Рик Вейкман?
Это самое волнующее событие в группе Yes за последнее время. Никоим образом не умаляя значения таких музыкантов, как Билли Шэрвуд и Игорь Хорошев или Том Брислин, или вообще кого-то, хочу заметить, что, возможно, возвращение Рика – это и есть ответ на вопрос о том, что группа Yes должна делать дальше. Я и Рик великолепно работаем вместе, я испытываю огромное уважение к Рику, к тому, как он играет. Главное – это то, что, придя в группу, он привносит в нее неистощимое богатство своей талантливой личности. Мне доставляет большое удовольствие работать с ним. В сущности, группа стала в значительной степени «живой» группой именно благодаря его приходу. Когда я имею в группе такого оппонента, как Рик, я чувствую, что при нашей принадлежности к двум совершенно разным мирам, мы сливаемся в нечто единое, когда играем вместе. Думаю, что в отсутствие Рика мне приходилось, по своему личному ощущению, в каком-то смысле заполнять определенную часть музыкального пространства тем, что я делал на своей гитаре, т.к. без него моя гитарная работа оставалась несбалансированной. Не то чтобы речь шла об общем балансе музыки на альбоме, а на чисто личностном уровне – я имею в виду восприятие себя внутри группы Yes.

Поразительно, но группа Yes, как мне представляется, была точкой наземного базирования для очень многих музыкантов. Чем был вызван Ваш возврат в группу Yes в середине 90х?
Да, это забавно. Сразу после тура в поддержку проекта Union обстоятельства как-то разладились и привели к реализации проекта The Grand Scheme Of Things, в котором я участвовал после ухода из группы. Как раз в этот момент мне позвонил Джон и сказал: «Думаю, уже настало время воссоздать группу в том виде, в каком она существовала в свои лучшие времена. Может, ты и Рик вернетесь, и мы поразмыслим, что из этого можно сделать?»
На это я ответил, что можно попробовать, и вот я и Рик пир удобном случае встречаемся в Лос-Анжелесе с ребятами из группы. По сути, я возвращался в группу в расчете, что и Рик в ней останется. Думаю, он действительно хотел этого и надеялся, что так и будет, но в игру вступили его личные обязательства перед другими людьми, общее напряжение тех лет и усталость – короче, мы не смогли перетянуть его на свою сторону. И дело не в том, что он себя как-то не так повел – просто момент был не самый подходящий, да и мы сами не были до конца уверены в том, чем нам предстоит конкретно заняться. Оглядываясь на то время я понимаю, что мне очень жаль, что тогда ничего не получилось, т.к. главное, ради чего мы тогда снова собрались вместе, было попытаться воссоздать этот состав. Получилось так, что после этого мы практически топтались на месте какое-то время, ибо постоянно меняли состав группы.

На момент Вашего возвращения в группу на Вас была возложена неизбежная задача исполнения известной части того материала, который был написан Тревором Рабином, в частности, - это вещь "Owner Of A Lonely Heart." Для Вас эта задача оказалась сложной? По крайней мере чисто внешне ничто не говорит о каких-либо проблемах в подаче этого материала в целом.
Сложности, конечно, были. В период гастрольного тура Union мне не хотелось находиться на сцене в момент исполнения группой "Owner Of A Lonely Heart." Это было совсем не то, что мне хотелось делать совместно с Тревором. Однако этого не случилось. Когда я вернулся в группу, ребята из группы хотели знать, что я думаю относительно того, чтобы сделать эту вещь. Я и не собирался разучивать соло, придуманное Тревором, я всегда говорил, что буду играть свои собственные, но Крис (Скайр) конкретно хотел слышать настоящую сольную партию в этой вещи. Поэтому до тех пор, пока Билли был в составе группы, мы решили, что он сам может исполнять соло в этой вещи - "Owner Of A Lonely Heart" (смеется).
Я же должен был играть нечто побочное. И тут мы доходим до гитарного места в конце, где мне предоставлялась возможность сыграть свою импровизацию на свой манер. Видимо, именно это и явилось для группы каким-то невероятным откровением и подарило группе Yes хитовый альбом.
Через некоторое время я решил, что буду играть эту песню. По ходу тура в поддержку альбома Magnification клавишник Том Брислин играл соло на этой вещи, но Крис не был в восторге этого. Но, думаю, дело было не только в этом. Возможно, Крис считал, что тут я должен играть, потому что эта вещь имеет подлинно йесовскую окраску, и потому что эта вещь была чертовски популярна. Я это не отрицал и не собираюсь отрицать. Если отнестись к этому более хладнокровно, то могу отметить, что я в некотором смысле не до конца удовлетворен этим соло (смеется), ей богу! Джон как-то сказал мне, что в принципе мы могли бы вообще обойтись без него или сделать его короче, но не длиннее. Ну, и я согласился. Однако ж мы еще вернемся к этой песне.

Вы говорили о гастрольном туре во поддержку проекта Union. Вы допускаете какую-либо возможность того, что это может повториться?
Полагаю, что имею право утверждать, что тут речь идет об оркестровом исполнительстве, и мы, как группа, рискуем отдалиться друг от друга еще до того, как будем спрашивать себя, хотим ли мы сделать это снова. Я тут съездил на водный круиз, где мне было предложено выступить сольно, а когда я вернулся, я сказал себе, что никогда более не взойду на борт судна. Поэтому мы должны решить, что нам нравится делать, а что нет.


Полагаю, что если б мы сделали это снова, мы бы отнеслись к этому более основательно, и, видимо, не стали бы совершать долгих и длинных гастролей, а ограничились несколькими выступлениями. Очень избирательные концерты с выездом на небольшие расстояния, и для этого мы могли бы привлечь таких музыкантов, как Тревор Хорн, Джофф Даунз и Тревор Рабин, что позволило бы нам играть на сцене выборочно, а не всем вместе. Вместе мы смогли бы сыграть что-нибудь в конце, напр., «Sweet Dreams» (смеется). Думаю, мы могли бы выстроить такой сет, в котором могут быть задействованы и другие музыканты, напр., Тони Кэй, но в этом случае возникает проблема прощения этим людям всего того, что с ними у нас приключилось неприятного. Я хочу сказать, что с большинством музыкантов было бы просто здорово поработать снова вместе, однако же вместе с тем есть немало темных пятен в наших отношениях, и вряд ли кому доставит удовольствие повторно вымазаться в том, что уже приключилось однажды (смеется).
Этот вариант возрождения вполне возможен, но несколько проблематичен с точки зрения того, как такой состав смог бы не просто работать, а работать вместе. Но если всё сделать по-умному и изящно выстроить (хотя это выглядит так, как будто я тут кому-то даю рекомендации), и если кто-то себе реально представляет, как всё воплотить, то почему бы и нет? Но опять же, уже и раньше были люди, которые пытались помочь группе Yes, но всё это происходило с большим треском и очень трудно.

Еще одна группа, в составе которой я имел удовольствие видеть Ваше присутствие, - это группа Asia. При этом Вы до сих периодически продолжаете сотрудничать с ними. Как Вы сами оцениваете Ваше участие в этом проекте? К тому, что сделала эта группа, Вы относитесь с таким же пиететом, как к работам группы Yes?
В некотором смысле – да, но это касается нескольких альбомов. По сути в первом же альбоме этой группы было заложено известное количество конструктивных идей и авансов. Я имею в виду тот факт, что мы были новой группой, у которой был свой материал. И я и Джофф писали музыку для этого проекта. Мы сделали то, что я бы назвал «поп-рок-прог альбом», в котором были налицо все базовые признаки этого стиля, и при этом была достигнута потрясающая балансовая дозировка этих составляющих ингредиентов.
На первом альбоме не было большого количества моих вещей, но мне было просто важно знать, что мне этот альбом по душе. Этот альбом получился именно таким, каким все его создатели хотели его видеть. На этом альбом был материал, который нам всем нравился, который нас не разочаровал. Но, увы, это больше никогда не повторилось, и теперь уже не хочется разбираться в причинах того, почему так вышло. Трения внутри группы возникли еще до того, как отправились в тур – не сразу, конечно, т.к. все мы были счастливы делать то, что мы делали. Но когда пришло время делать второй альбом, мы все были в какой-то степени в дисгармонии. Никто из нас не остался по-настоящему доволен этой следующей нашей совместной работой. В особенно это касалось Карла (Палмера) и меня, ибо баланс стилистических средств уже не давал того эффекта, который был достигнут на первом альбоме. Но всё равно – тот первый альбом был прекрасен, и я горжусь им. Тогда я полагал, что мы творим нечто такое, что по силе своей может составить достойную параллель той музыке, которую делает группа Yes, но оказалось, что это совсем иного рода музыка.

Я знаю, что как гитарист Вы испытали очень сильное влияние таких музыкантов, как Chet Atkins, Wes Montgomery, Charlie Christian и Django Reinhardt. За всё это время появились какие-то новые влияния на Вас, что-то нашлось такое, что Вас вдохновило?
Да, безусловно. В прошлом году я посетил гитарный фестиваль (их называют гитаршоу). Там были сотни гитар и людей, продающих их. Я прогуливался и …прошел мимо одного гитариста, который что-то наигрывал. Я обернулся и подумал – «да это же на самом деле очень клево». Я прошел далее посмотреть на других гитаристов. Когда я вернулся к этому же месту назад, я опять же помялся вокруг да около, пригляделся и понял – этот парень ни кто иной как Гил Пэррис, американский гитарист. Недавно у него вышла видеошкола. Он играет фьюжн с примесью блюза. Я подумал – «это же просто замечательно». Я на мгновение притормозил и сказал ему «Привет!», он сказал «Вау», и после этого мы поговорили. Я чувствую, что занимаю сейчас именно тот статус в музыке и жизни, о котором раньше мечтал. У моей популярности известного гитариста есть еще и другая сторона – я могу легко подружиться с другими гитаристами, и нам всегда есть о чем поговорить в плане того, что мы делаем в музыке. Когда я встречаюсь с такими гитаристами, я всегда стараюсь наладить некоторый контакт с ними. Они присылают мне свои СиДи, и таким образом мы узнаем друг друга ближе. Считаю, что у группы Creed очень хороший гитарист. Не слишком замороченный, не слишком озабоченный техникой – здесь всё работает на саунд. Быть гитаристом – это значит быть кудесником музыкального стиля. Оглядываясь на последние десять лет я обнаруживаю немало гитаристов, которые достаточно весомо легли на мой слух. Естественно, я могу упомянуть тут уже зарекомендовавших себя гитаристов мирового уровня, таких, как Мартин Тейлор. Он из Шотландии, работает в джазе, он много чего сделала. Он был, напр., в группе Билла Уаймана (экс-басист из Роллинг Стоунз – зам.пер.). он переиграл со всеми великими гитаристами мира, включая Чета Аткинса. Он необыкновенно хорош.
Он – мой приятель, и мы вместе делали несколько проектов. В частности, я продюсировал его альбом для лейбла г-на Линна в Америке, который называется Artistry. -- he knocks me off my socks completely. Меня совершенно вставляет Steve Morse. Еще есть такой парень по имени Alan Murphy, который играл с группой Go West и скончался от СПИДа в конце 80х. Он был просто великолепен. Еще я могу назвать такие имена, как Allan Holdsworth, Steve Vai... этот список я могу продолжать довольно долго. Существует такое количество потрясающих гитаристов, и некоторых из них зовут Стивом (смеется). Всех их я обожаю. По отношению к ним не чувствую никакой фобии. Большинство из них могут делать вещи, на которые я не способен. Все мы произрастаем от разных корней. На самом деле я держу свои уши открытыми для чего угодно.
Стив, понимаю, что этот вопрос абсолютно не в жилу, но Вам доводилось что-либо слышать о том, как Бритни Спирз исполнила свою версию песни "I''ve Seen All Good People"?
Да, слышал! (смеется). Полагаю, что Крис (это ведь его песня) на седьмом небе. Музыка группы Yes нередко звучала в кинематографе, и поэтому у нас имеется определенный уровень популяризации по части нашей музыки. Но, конечно, иногда нужно именно громкая сенсация типа этого. Думаю, что в данном случае речь идет всего лишь о песне в ее альбоме, но все равно – мне очень льстит, что вообще такое случилось. Опять же, музыка Yes выходит на какой-то иной уровень.

Перевод Валлериуса Саркисяна-Виноградова.